Искушать, то есть соблазнять нас, наталкивать нас на совершение чего-нибудь дурного, могут: мы сами, то есть наши похоти и страсти, затем другие люди и, наконец, дух зла. Животное не может бороться с похотями своего тела и вполне подчиняется им. Человек же одарен духом, господствующим над телом, и потому может побеждать похоти его. Силой того же духа он может бороться и с соблазнами близких ему людей и, в крайности, должен отречься от соблазняющего его друга, хотя бы он был так необходим, как глаз или правая рука. Может соблазнять нас и диавол. Диавол может только соблазнять нас, внушать нам дурные мысли и желания, но власти над нами не имеет; если он, по-видимому, и приобретает над нами власть, то только потому, что мы сами, добровольно, подчиняемся ему без сопротивления, сами вручаем ему эту власть и становимся его рабами, но такой власти над нами ему не дано свыше. Мы можем побеждать и его, мы должны быть победителями! И если мы ведем упорную борьбу с ним и сознаем, что без помощи свыше можем не выдержать всего натиска духа зла, то должны молить милосердного Бога о помощи (подробности о злом духе см. выше).
Итак, мы молимся не о том, чтобы не подвергаться искушениям, так как обязаны сами по возможности избегать их, а о том чтобы, вступив в борьбу с искушениями, не обессилеть, не пасть, не причинить тем себе зла.
Итак, наше бессилие в борьбе с искушениями, наше нравственное падение причиняет нам много зла. Молясь о поддержании нас в борьбе, мы, вместе с тем, молим и об избавлении нас от вредных последствий борьбы, победителями из которой мы не сумели и не смогли выйти. Мы молим избавить нас от зла, от бедствия, которое постигло нас отчасти по нашей вине. И так как мы привыкли все зло приписывать диаволу, которого называем также духом лукавым, то и оканчиваем молитву словами:
но избавь нас от лукавого.
Всепрощающий и любвеобильный Господь разрешил нам просить Его об избавлении нас даже от таких бед, какие мы могли бы сами предотвратить, если бы не обессилили в борьбе.
Молитва оканчивается исповеданием веры в Бога, Которому принадлежит
Царство, то есть власть над всем миром,
сила всемогущества и
слава во все века.
Аминь — слово еврейское, означающее подтверждение чего-либо: «так, действительно, истинно, да будет». Оно было произносимо народом в синагогах после прочтения кем-либо одним молитв. Обычай этот перешел и к христианам.
Предостерегая Своих последователей от пагубного тщеславия, Иисус Христос заповедал делать добрые дела и молиться не напоказ, не с тем, чтобы люди видели это и хвалили. Точно также заповедал Он и поститься так, чтобы люди этого не замечали.
Выше было сказано, что излишество в пище и питье обременяет желудок, помрачает ум и ослабляет волю. Такие последствия излишества испытал, вероятно, каждый из нас. Следовательно, для подчинения тела духу необходимо иногда воздержание от пищи и питья, и это в особенности необходимо в борьбе с искушениями и для лучшего сознания своих грехов, самоосуждения и покаяния. Воздержание от пищи и питья может быть полное и неполное, более или менее продолжительное, в зависимости от сил постящегося и от силы того искушения, с которым приходится бороться. Во всяком случае, человек должен поститься лично для себя, для торжества духа своего над страстным и похотливым телом, а не для того, чтобы казаться постящимся.
Фарисеи того времени особенно старались казаться постящимися. Евреи имели обыкновение часто совершать омовения тела и мазать голову маслом; это необходимо было в жарком климате Палестины. Фарисеи же в дни поста не умывались, не чесали волос и не мазали их маслом, надевали старые одежды и посыпали головы пеплом; так поступали они для того, чтобы необычным внешним видом своим обратить на себя внимание людей и обмануть их. Они не столько постились, сколько казались постящимися; обманутый ими народ хвалил их за такое мнимое благочестие, и они этим вполне удовлетворялись, так как только для этого и лицемерили.
От Своих же последователей Христос требует иного поста. Не будьте унылыми, мрачными, когда поститесь, не изменяйте своей внешности ничем и вообще старайтесь не обращать на себя внимания людей; ведь вы поститесь не для них, а для себя, и не перед ними, а перед Отцом вашим Небесным, Который видит все, что вы совершаете втайне, и знает даже ваши помышления; зная ваши добрые дела, молитвы и пост, совершаемые втайне от людей, Он воздаст вам явно.
Выше было сказано, что заповедями Христа не воспрещается явное совершение добрых дел и молитв, если они совершаются не для того, чтобы люди видели их; точно также не воспрещается и явный пост, если кто постится для подчинения своего тела духу, для большего удобства молиться и каяться, а не того, чтобы люди видели это и хвалили постящегося.
Цель земной жизни человека — достижение вечного блаженства в Царстве Небесном. Поэтому он должен заботиться только о том, что ведет его к этой цели: самоотверженная любовь к ближним, даже к врагам, совершение для них добрых дел, самоосуждение, покаяние, пост и молитва, это — такие сокровища, которые необходимы для вступления в Царство Небесное, и которые не отнимутся ворами и не истребятся ни молью, ни ржавчиной, как истребляются и отнимаются сокровища, имеющие значение лишь для кратковременной земной жизни.
Зная слабость Своих слушателей к любостяжанию, к накоплению богатств и предметов роскоши, зная, что эта слабость, превратившись в страсть, отуманивает ум и делает сердце неотзывчивым к нуждам ближних, Христос предостерегал их от пристрастия к тленным сокровищам земли и заповедал им накоплять только те сокровища, которые имеют значение на небе, то есть для вступления в Царство Небесное.
Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут, но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут, ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше (Мф. 6, 19—21). Полюбив богатство, предметы роскоши и вообще все земное и привязавшись к нему всем сердцем, человек не думает уже о накоплении тех нетленных сокровищ, которые открывают двери Царства Небесного: сокровище его, кумир его — на земле, и сердце его порабощено земным; он ничего, кроме земного, не чувствует, не видит и не понимает; сердце его окаменело, глаза ослеплены, ум помрачен.
Поясняя эту мысль примером, Христос сказал:
если око твое будет чисто, то все тело твое будет светло; если же око твое будет худо, то все тело твое будет темно (Мф. 6, 22—23).
С пришествием Христа на землю ум человеческий просветился Его учением; царившая до тех пор среди людей непроглядная тьма относительно их назначения, цели и смысла их временной земной жизни рассеялась; свет Христова учения озарил их и указал им путь, ведущий к вечной жизни в Царстве Небесном. Но если кто настолько омрачит, отуманит свой ум пристрастием к богатству, роскоши и всем земным утехам, что не будет уже видеть указанного ему пути, по которому все должны идти, то он уподобится потерявшему зрение. Как понятие о свете вещественном приобретается посредством восприятия лучей света сетчатой оболочкой глаза, так и понятие о Боге и назначении человека воспринимается посредством ума. Если человек обладает здоровым, неповрежденным зрением, то для него все светло, он видит все окружающее его, видит и свое тело светлым, освещенным; точно также и ум, не омраченный ничем, доступен для света Христовой истины. Но как для человека, потерявшего зрение, все погружается во тьму, и он перестает видеть даже свое тело, так и для человека с омраченным умом наступает тьма и он теряет способность познавать истину. И если человеку тяжело переносить ту тьму, которая водворяется вокруг него с потерей им зрения, то
какова же та нравственная
тьма, которая овладевает человеком при помрачении его ума привязанностью к сокровищам земли?
Заповедуя накоплять только такие сокровища души, которые ведут в жизнь вечную, Христос коснулся и того практического вопроса, который, конечно, волновал в то время многих из его слушателей: нельзя ли спасти свою душу, достигнуть вечной жизни, не покидая своей привязанности к богатству, роскоши и всем житейским утехам? Нельзя ли жить так, чтобы и добрые дела делать, и со своими кумирами, сокровищами земными, не расставаться?
«Нет! — отвечает Христос, —
никто не может служить двум господам!» То есть никто не может одновременно служить двум господам с одинаковой к обоим любовью и преданностью;
ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть (Мф. 6, 24). Так всегда бывает в обыденной жизни людей; точно так же нельзя быть одновременно преданным Богу, исполняя Его волю, и привязанным к земным сокровищам. Как сердце не может раздвоиться, так
не можете служить Богу и маммоне (богатству): станете усердствовать в накоплении земных богатств, и за этим занятием, поглощающим все ваше внимание, будете не радеть о Боге, то есть о подготовлении себе входа в Царство Небесное, а если стремление к накоплению богатств обратится в вас в страсть, то вы возненавидите все, что препятствует вашему любостяжанию.
Посему говорю вам: не заботьтесь для души вашей, что вам есть и что пить, ни для тела вашего, во что одеться.
Не заботьтесь, то есть не предавайтесь излишним, беспокойным, томительным заботам о пище, питье и одежде, — таким заботам, которые поглощают все ваше время и внимание и отвлекают вас от забот о спасении души. Если Бог питает птиц небесных, которые не сеют, не жнут, не собирают в житницы, если Он одевает полевые лилии так, как и Соломон во всей славе своей никогда не одевался, то, конечно, напитает и оденет и вас, трудящихся, если вы будете искать прежде всего Царства Божия и правды Его.
Все это место Нагорной проповеди было неправильно понято манихеями и странствующими монахами, которые известны были под именем евхитов. Они осуждали всякий труд, всякую человеческую предусмотрительность, проповедовали праздность и воздержание от труда как особые добродетели.
Само собой разумеется, что только лень и празднолюбие подсказали тем странствующим монахам такое толкование слов Нагорной проповеди. Но если бы они понимали истинный смысл всего учения Иисуса Христа да стряхнули бы с себя лень, то не решились бы осуждать трудолюбие и заботливость.
Поселяя первых людей в раю, Бог вменил им в обязанность хранить и возделывать рай, то есть трудиться. Этот закон труда дан был не в наказание первым людям за грехи, так как они тогда еще не согрешили, а как необходимое условие счастья людей. Следовательно, кто трудится, тот исполняет волю Божию, а кто проводит время праздно, тот противится повелению Бога. Этот закон труда был подтвержден при изгнании Адама из рая:
в поте лица твоего будешь есть хлеб (Быт. 3, 19). Признавая обязательную для всех людей силу этого закона, Христос до выступления на проповедь Сам постоянно трудился, добывая Себе пропитание ремеслом плотника. Он заповедал нам трудиться не только для себя, но и для ближних, чтобы голодного накормить, жаждущего напоить, странника приютить и нагого одеть. Посылая Апостолов Своих на проповедь, Он сказал им, что
трудящийся достоин пропитания (Мф. 10, 10); посылая же семьдесят учеников проповедовать, Он сказал:
трудящийся достоин награды за труды свои (Лк. 10, 7).
Предусмотрительность и забота тоже не воспрещены: Сам Христос с учениками Своими имел денежный ящик для покупки необходимого пропитания; после чудесного насыщения народа по Его приказанию были собраны оставшиеся куски, очевидно, для сбережения до следующего дня. Первые последователи Его и толкователи Его учения, Апостолы, не осуждали труд; Апостол Павел постоянно трудился (ремеслом его было делание палаток) и отказывался от всякой денежной помощи лично для себя (Деян. 18, 3; 20, 34; 2 фес. 3, 8); он же, высоко ценя закон труда, писал Фессалоникийцам во втором послании своем:
если кто не хочет трудиться, тот и не ешь: (2 Фес. 3, 10).
Слова —
не заботьтесь — не вполне верно передают выраженную Иисусом Христом мысль. Он не обязывает нас, подобно птицам небесным, не сеять, не жать и не собирать в житницы, и, подобно лилиям полевым, не трудиться и не прясть; но предостерегает только, чтобы заботы о том, что пить, что есть и во что одеться, не доводили бы нас до того тревожного состояния духа, которое близко к безнадежному отчаянию, к потере веры в милосердие Божие. «Не унывайте, не отчаивайтесь и
не говорите: что нам есть? или что пить? или во что одеться?.. Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам (Мф. 6, 31, 33). Трудитесь:
трудящийся достоин награды за труды свои (Лк. 10, 7); но знайте, что награда за труды дается Богом и что вы сами, как бы ни заботились, ничего не можете достигнуть без помощи Божией.
Кто из вас, заботясь, может прибавить себе росту хотя на один локоть?»
В церковнославянском переводе это последнее изречение изложено так: «Кто же от вас пекийся может приложити возрасту своему лакоть един?» Августин полагал, что Иисус Христос говорил здесь не о росте, а о возрасте, то есть о жизни, и что смысл этих слов таков: да и кто из вас одними своими заботами, без Божией помощи, может продлить жизнь свою хотя бы на один час?
Итак не заботьтесь (не сокрушайтесь, не отчаивайтесь)
о завтрашнем дне, ибо завтрашний сам будет заботиться о своем: довольно для каждого дня своей заботы.
В этом последнем изречении слово забота опять-таки не вполне верно передает мысль Иисуса Христа. В церковнославянском переводе вместо слова забота поставлено — злоба, что более соответствует греческому
kakia.
Довлеет дневи злоба его (Мф. 6, 34). «Не довольно ли для тебя (говорит Златоуст) есть хлеб твой в поте лица твоего? Для чего подвергаешь себя другому злостраданию! Для чего ты стараешься отяготить настоящий день больше, чем уделено ему тяготы? Для чего возлагаешь на него бремя и наступающего дня?» (Беседы на Евангелие от Матфея. 22).
«Кто же (спрашивает Августин) действительно живет по духу правил, преподанных здесь Спасителем? Тот, кто верит, что в случае немощи или иной причины, препятствующей ему работать, он и не трудясь будет накормлен, как кормятся птицы, будет одет как одеваются лилии; тот, кто, будучи здоров, в силах и среди благоприятных обстоятельств, помнит, что все это суть данные Богом средства к приобретению вещей, потребных для нашего тела; трудясь же, не думает, что есть иной, кроме Бога, истинный податель пищи и одежды; тот, кто помнит, что лишь заботливость, а не труд (ибо труд определен Богом) осуждается».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
