Доказав Апостолам, что перед ними стоит не Дух, а Сам Господь их, Иисус начал объяснять им то, о чем прежде много раз говорил им, но чего они тогда не понимали. Говорил Он им, как в книгах Моисея, псалмах и пророчествах предсказывалось Пришествие Христа-Мессии, как по этим предсказаниям Мессии надлежало пострадать, умереть и воскреснуть в третий день, и как все эти предсказания вполне сбылись на Нем.
Тогда отверз им ум к уразумению Писаний (Лк. 24, 45), которых раньше, под влиянием учения фарисеев, они не понимали.
Оканчивая объяснения Писания, Иисус сказал, что всему, что произошло с Ним, надлежало быть; надлежит также проповедовать во всех народах покаяние и прощение грехов во имя Его. И проповедовать это должны
вы как свидетели сему. Мир вам! как послал Меня Отец, так и Я посылаю вас (Лк. 24, 48; Ин. 20, 21).
Сказав это, Иисус
дунул, и говорит им: примите Духа Святаго. Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся.
В прощальной беседе Своей с Апостолами, перед страданиями Своими и смертью, Иисус говорил им, что умолит Отца, И Отец даст им другого Утешителя, Духа истины (Ин. 14, 16-17), этот Утешитель не придет к ним, если Он, Иисус, не уйдет (Ин. 14, 16-17), когда же придет Он, Дух истины, то наставит их на всякую истину (Ин. 16, 13). Из этих слов надо заключить, что Святой Дух будет послан Апостолам Самим Отцом по просьбе Сына, но не Сыном. Поэтому Православная Церковь признает Духа Святого исходящим от Отца, но не от Сына; Церковь же Римско-Католическая, основываясь на вышеприведенных словах Иисуса (примите Духа Святаго) признает, что Дух Святой исходит от Отца и Сына.
По поводу этих слов Иисуса Иоанн Златоуст говорит: «Как царь, посылая правителей, дает им власть, и заключать в темницу, и освобождать из темницы, так и Христос, посылая учеников, облекает их такою же властью. Как же Он прежде сказал: если Я не пойду, Утешитель не приидет к вам (Ин. 16, 7), а теперь дает Духа? Некоторые говорят, что Христос не сообщил ученикам Духа, а только посредством дуновения сделал их способными к Его принятию. Ведь если Даниил при виде ангела пришел в ужас, то чего не испытали бы и ученики, если бы приняли эту неизреченную благодать, не будучи к тому приготовлены? Но не погрешит и тот, кто скажет, что и тогда ученики получили некоторую духовную власть и благодать; потому-то Христос и присовокупил:
Кому простите грехи, тому простятся, показывая тем, какой род благодатной силы даруется им» (Беседы на Евангелие от Иоанна. 86).
Прежде, когда Апостол Петр от имени всех Апостолов сказал Иисусу:
Ты — Христос, Сын Бога Живаго, — то Иисус ответил ему:
...и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах (Мф. 16, 16, 19). Тогда Иисус только обещал Петру дать ему эту власть; теперь же Он дал ее, и не только Петру, но и остальным Апостолам.
Евангелист не говорит, как Господь оставил Своих Апостолов после этого явления им; надо полагать, что Он так же мгновенно стал невидим для них, как мгновенно явился. Во всей Евангельской истории упоминается об одном только случае, когда тело Иисуса Христа не было подчинено законам природы; случай этот — шествие Его по морю к Апостолам, изнемогавшим в отчаянной борьбе с разъяренными морскими волнами. Как Бог, Он был выше всех законов природы, господствовал над ними, творя чудеса, но не подчинялся им; а как Человек, Он никогда не пользовался лично для Себя Своей Божественной властью, и если пошел по водам морским, то для того только, чтобы спасти Своих учеников. Словом, Он был истинный Бог и совершенный Человек, обладавший телом человеческим, подчиненным законам природы, способным чувствовать страдания, подверженным смерти. После же Воскресения Христа тело Его приобрело другие свойства. Не стесняясь пространством и преградами, Христос мгновенно появлялся и мгновенно становился невидимым, несмотря на то, что обладал таким телом с костями, которое можно было осязать, которое способно было принимать пищу. Это доказывает, что Христос воскрес не только духовно, Духом, но и телесно; только тело Его стало особенным. Такое состояние тела кажется нам непонятным. Но все ли мы знаем? Все ли для нас понятно? Все ли доступно нашему ограниченному уму? Не верим ли мы в такие явления (например, электричество, Х-лучи, N-лучи и т. п.), которые понять мы не можем, но которыми, однако, пользуемся? Какое же основание мы можем иметь, чтобы отвергать особое состояние тела воскресшего Господа, если достоверные свидетели дают нам несомненные, хотя бы и непонятные для нас, сведения о нем? Если мы признаем сведения эти безусловно достоверными, то должны и верить им так же безусловно, как верим во многие непонятные для нас явления, в достоверности которых не сомневаемся.
Фома, один из двенадцати Апостолов, называемый Близнец, не присутствовал при этом явлении Христа. Когда он пришел к ним, то они поспешили сообщить ему радостную весть:
Мы видели Господа! Фома, как и прочие Апостолы, не верил в возможность воскресения Иисуса, и потому сказал:
Если не увижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его, не поверю.
Принято считать, что Фома обнаружил большее неверие, чем другие Апостолы. С тех пор всякого не верующего даже вполне достоверным свидетелям, но домогающегося лично, посредством чувств своих, удостовериться в истинности их слов, принято отождествлять с Апостолом Фомой, называть Фомой неверующим. Но так ли это? Не домогались ли того же самого и другие Апостолы? Не рассматривали ли и они раны Иисуса, и не осязали ли ребра Его? То же общее неверие выразил и Фома, но только в более точной, определенной форме, а это могло зависеть как от его характера, так и от принятого им способа выражения своих мыслей.
Прошло восемь дней после первого явления Христа десяти Апостолам. Являлся ли Он в эти дни кому-нибудь еще — неизвестно. Евангелист Лука, рассказывая о явлении Господа двум ученикам, шедшим в Эммаус, говорит, что когда эти ученики вернулись в Иерусалим, то
нашли вместе одиннадцать Апостолов и бывших с ними, которые говорили, что Господь истинно воскрес и явился Симону(Лк. 24, 33—34). Об этом явлении Господа Симону Петру говорит только один Лука, и говорит так, как будто Господь явился Петру до явления Своего десяти Апостолам, но когда и где — об этом умалчивает. Судя по порядку изложения Евангелистом Лукой повествования о явлении Христа двум ученикам, шедшим в Эммаус, можно заключить, что о явлении Христа Симону сообщили этим двум ученикам сами Апостолы в то время, когда эти ученики рассказывали им, что видели Господа. Между тем Петр, при явлении Господа десяти Апостолам, не только не укрепил в них веру в Воскресение Христа, но вместе с ними принял явившегося Господа за призрак, дух, и, чтобы рассеять свое недоумение, своими руками
осязал Его (1 Ин. 1, 1). А это дает основание задаться вопросом: действительно ли Христос явился Петру в первый день по Своему Воскресению, и притом ранее явления Его десяти Апостолам? Если бы Он явился Петру ранее прихода к десяти Апостолам двух учеников, возвратившихся из Эммауса, и если бы Петр, видя явившегося ему Иисуса, уверовал в то, что Он действительно воскрес, то Евангелист Марк, писавший свое Евангелие со слов Петра, не написал бы, что два ученика,
возвратившись, возвестили прочим; но и им не поверили (Мк. 16, 13). А так как, по свидетельству самого же Петра (через Марка), он не поверил двум ученикам, что Христос воскрес, то надо полагать, что явление Иисуса одному Петру последовало после явления Его десяти Апостолам, но когда и где — неизвестно. Мы уже знаем, что Евангелист Лука хотя и старался описать все
по порядку, но не всегда соблюдал строгую последовательность в своем повествовании.
По преданию, Иисус Христос по Воскресении Своем явился прежде всех Богоматери. Хотя Евангелисты ничего не говорят о таком явлении, но трудно, даже невозможно, допустить предположение, чтобы Христос не порадовал Своим явлением Богоматерь, к Которой так заботливо отнесся в предсмертных муках Своих; невозможно думать также, что Христос явился Ей не первой. Умолчали же Евангелисты об этом явлении Христа, вероятно, по желанию Самой Богоматери, всегда благодарившей Господа,
что призрел Он на смирение Рабы Своей (Лк. 1, 48).
После восьми дней со времени Воскресения Христа Апостолы опять собрались, вероятно, в том же доме, причем и Фома был с ними. Опять из предосторожности двери были заперты и, несмотря на это, мгновенно явился среди них Христос и сказал:
Мир вам! (Ин. 20, 26). Потом, обращаясь к Фоме, говорит:
Подай перст твой сюда и посмотри руки Мои; вложи перст в раны от гвоздей. Фома повиновался, пальцем своим осязал гвоздевые раны рук. Потом Иисус говорит ему:
Подай руку твою и вложи в ребра Мои; и не будь неверующим, но верующим (Ин. 20, 27). Иисус обнажил Свой прободенный бок, рана которого была так велика, то можно было вложить в нее руку. Фома, убедившись уже в том, что руки стоявшего перед ним Иисуса действительно пробиты насквозь, протягивает руку свою к ране на боку, осязает ее и, падая пред Ним, восклицает: «Ты —
Господь мой и Бог мой!» (Ин. 20, 28). Фома был первым из всех людей, признавшим Иисуса Христа Богом.
«
Ты поверил (говорит ему Христос),
потому, что увидел Меня; но надо было верить в Мое Воскресение на основании всего сказанного обо Мне пророками и всего совершенного Мною; и блаженны те, которые не видят Меня теперь воскресшим и уверуют в Меня;
блаженны невидевшие и уверовавшие (Ин. 20, 29)».
Оканчивая рассказ о явлении Христа Апостолам в присутствии Фомы, Евангелист и Апостол Иоанн говорит:
Много сотворил Иисус пред учениками Своими и других чудес, о которых не писано в книге сей. Сие же написано, дабы вы уверовали, что Иисус есть Христос, Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во имя Его.
1 2
